Об авторе: Ермаков Михаил Михайлович родился 28 августа 1991 года в г. Калининграде МО, ныне г. Королев. В 19 лет ограниченным тиражом вышла первая книга. Интересуется историей, педагогикой, психологией, религией, интересными людьми.
В истории воскрешения дочери Иаира есть момент, которому уделяется мало внимания: когда Христос сказал, что девочка не умерла, но спит, над Ним стали смеяться…
Мы привыкли смотреть на фигуру Спасителя, как минимум, как на великого пророка. Да, нищего, бездомного, но признаного и «популярного» даже среди Его врагов. Однако, это не так… Порой мы читаем Священное Писание через призму своего желания: видим то, что нам хотелось бы увидеть. Так бывает часто и в отношениях с людьми, – человек нам друг и товарищ, покуда не совершит предательство, пока не надругается над нашими чувствами. Потом мы можем сказать: «я ошибся в нем/ней, был очарован». Это правда, но лишь с одной стороны. Как неоправданно скоро мы склонны завязывать отношения по набору характеристик: нам потребно то, что этот человек может нам дать. Ум, красота, чувство юмора, связи, черты характера, привычки, просто приятность в общении, запах, строение подбородка и прочее. И когда наступает момент разрыва мы из светлого образа рисуем тёмный: а друг-то на поверку оказался наглым, вероломным лицемером!
«Много у тебя людей, кто поговорил бы с тобой о тебе?», – эта прекрасная мысль Харуки Мураками помогает поставить перед собой вопрос: «А другой человек мне дорог за тайну его души, за ту последнюю глубину, что существует просто по факту, или для чего-то»? Похожий вопрос мы можем задать себе и относительно Евангелия: «Что я хочу здесь найти»? И даже больше: «Что мне нужно от Бога»?
Парадокс нашей жизни заключается в том, что нам чрезвычайно тяжело выйти за рамки корысти по отношению к другому человеку, и поэтому, зачастую, мы непроизвольно видим в другом лишь функцию… Из-за таких предпосылок рождается неприятие инаковости другого. И дело не столько в идеологической несовместимости, сколько в дискомфорте от несоответствия конкретной личности именно мне.
Мы видим это на примере неприятия Христа фарисеями, книжниками, признанными праведниками иудейского мира. Спаситель уже был виновен в их глазах просто за то, что Он был, что Он – это Он.
Нищий пророк из полуязыческой Галилеи становится смертельным врагом «божьих слуг» … Как тут не вспомнить «Великого инквизитора» Достоевского?
Что видит фарисей в грешнике? Грех и возмездие за грех. Ко Христу привели женщину, уличенную в измене, и стали требовать над ней суда. Какой приговор вынес Иисус? Он отпустил её и попросил больше не поступать так.
Почему? Ведь она в полном смысле была преступницей в соответствии с Законом того общества. Неужели Учитель допускает безнаказанность и оправдывает грех?
Христос всегда смотрит именно на ту сокровенную тайну человека, которая не сводится к его внешним характеристикам: человек не есть его эмоции, не есть его интеллект, его праведность или грех. Кто был готов из обвинителей встать на место этой женщины? Кто был способен понять, почему она совершила этот поступок? Никто, кроме презираемого учителями и праведниками еврейского народа Иисуса из галилейской деревни Назарет. Он не оправдывает грех, но здесь перед Ним та, кто дороже, кто важнее даже Закона. Живой человек.
Давайте вспомним одну историю из Ветхого Завета, об Иове многострадальном и его близких.
Книга Иова… О чем она? О предельно упрямом человеке, который ни на йоту не соглашается с увещеваниями своих друзей, слезами жены и градом обстоятельств. Он вопреки всему и вся, рациональной логике, в высшей степени трезвому расчету, не хочет «смириться» со своей долей: его призывают либо покаяться за свои грехи перед Богом, либо проклясть свою участь, обвинить Создателя, похулить Имя Его. Но Иов непреклонен.
Праведный Иов настолько любил и почитал Бога, что имел дерзновение вызывать Творца на суд, ибо, по мысли Честертона, этот вызов был более похож «на вопль любящей жены, которая просит внимание супруга, чтобы он поговорил с ней, объяснил, чтобы даже не объяснял, но показал, что любит, что он тут и заботиться о ней», нежели на обвинение Бога в преступлении.
Еврейские мудрецы не могут с точки зрения иудаизма объяснить историю Иова, потому что видимый упадок в жизни человека явственно, по логике их религиозной традиции, свидетельствует об оставленности такового Богом. Но в христианском миропонимании все иначе. Праведный Иов был не согласен с «ортодоксальными теологемами» друзей и выиграл: Бог сказал, что Иов более прав. Иногда Бог ждет от нас, чтобы мы отвергли некоторые идеи, обстоятельства, сложности, испытания, которые Он нам дает. Почему? Потому что неприятие так же важно для формирования личности, как и приятие, ибо мудрость Господня в том, что Он видит смысл и в неприятии чего-либо. Потому что Бог видит человека…
В начале мы затронули историю воскрешения дочери Иаира, вспомнили, что над Христом смеялись люди. Это не должно смущать, напротив, это дарит надежду, как и история Иова: дочка вернулась к жизни, Иов, пережив все беды, стал другим и обрёл большее. В современной ситуации эпидемии нам особенно стоило бы научиться в другом человеке видеть его глубину…
Увидеть и понять, чтобы помочь другому иметь счастье и торжество жизни, несмотря на многие трудности и обстоятельства. Постараться разглядеть и в себе эту глубину, чтобы посмотреть на этот мир глазами Того Самого галилейского бродяги, Кто покорил всю вселённую Своей любовью, добром и прощением.